Ещё когда-то, очень давно, научившись считать, человек вдруг ощутил себя во времени и пространстве. Но слишком многое с тех пор изменилось, и теперь мы в плену минут и километров. А жизнь всё набирает обороты, и только в детстве мы ещё умеем останавливаться, чтобы получше рассмотреть друг друга. А повзрослели – и побежали. И как за рулём: страшно столкнуться. Встреча – удар. И даже чиркнуть боком обок страшно: наша хрупкая скорлупка на такой скорости может разлететься.
А ну её!…
Каждый день – это полёт.
Или бег на четвереньках.
«Осторожно, гололед!», -
Пишут люди на ступеньках. Но догадливый фольклор
Ставит вешки для пилотов:
«Осторожно, фантазёр!»,
Он ломает план полетов.
Мы как микробы, нас много, и все мы похожи. Но это только на первый взгляд. Судьба, как и отпечатки пальцев, всем достается разная. Кто какую себе придумает. Ведь важно не то, что есть на самом деле, а то, как мы к этому относимся, что мы об этом думаем.
В однообразие жизни не верьте –
Разного роста бывают события,
Разного даже телосложения,
Разного цвета, если хотите.
Каждое счастье может казаться
Чем-то похожим на прошлые радости.
Но стоит расслабиться, и неприятность
Вырастет в горе из маленькой гадости.
Счастье, захлопнутое небоскрёбами
И исцарапанное электричками,
Просит своих обладателей только
Не забывать о его исключительности.
Это действительно важно – не проскочить свой перекрёсток. Он не один, заветный, ими утыканы наши дороги. Но остановиться и оглядеться по сторонам умеют почему-то не все. И, наверное, поэтому мы иногда недовольны теми, с кем растим детей, или тем, чего добились в жизни сами.
Он устало снял пальто,
Дверь закрыл в пол-оборота.
Что-то было в нём не то,
Словно он – не он, а кто-то. Этот кто-то свет зажёг,
В зал зашёл, не сняв ботинки,
В двух словах подвел итог
И ушёл от половинки. А другой, и тьму, и тишь
Не вспугнув своим приходом,
Посмотрел, как спит малыш,
Как ручьи стекают с крыш...
И минуту объясненья
Отложив, уснул как мышь.
Говорят, во время сна надо восстанавливать разбросанные за день силы. А сновидения, особенно цветные и красивые, только засоряют мозги. Может, и так. Но мне кажется, что это одно из самых счастливых мгновений – когда засыпаешь после суматошного и неповторимо яркого дня. И когда просыпаешься – ещё за минуту до будильника, чтобы собрать свой сон, не растерять его, когда всё-таки придётся вскочить и помчаться по своим обычным маршрутам. Зачем разгадывать сны и ждать от них чуда? Наступающий день и без того дарит нам кучу загадок.
Чуть вдохнув промозглую сырость,
Я опять прихожу в себя.
Ничегошеньки не случилось,
Просто блюдце на счастье разбилось,
Охраняя тебя и меня
От невзгод, от ненужных сомнений,
От нескромной людской молвы...
Предрассветное птичье пение,
Я опять считаю ступени,
Унося с собою мечты.
Зубная щётка, шнурки, поворот ключа в замке – и снова дистанция. Секундомер расписаний прессует и нас, и время. Можно прыгнуть выше собственных ушей и успеть всё. Но зачем? Победителей в ежедневных забегах нет, никто не сравнивает наши результаты. Есть только сошедшие с дистанции. А если кого и ждут с цветами, то иногда только за то, что просто вернулся. На последней электричке возвращаться мне привычно.
Запоздалых пассажиров молчаливая сонливость,
Их во всем неприхотливость мне близка – я сам такой же:
Запоздалый и усталый.
И вообще, хороший малый.
Если б только не сопливость моего больного сердца,
Что тоскует по царице, по красавице-девице.
А девица, хоть и любит, но к себе не подпускает,
Свои чувства душит, губит, топчет, под ноги бросает,
И от этого страдает, и ещё сильнее любит.
Неужели в этом чувстве есть лишь только горечь злая? Освинцованные веки, словно двери в электричке:
То откроются на время, то захлопнутся надолго.
Я смотрю недоуменно на последних пассажиров –
Что, их тоже кто-то гонит
В ночь, не видя перспективы
Редким встречам, поздним встречам,
Говоря, что время лечит. Двери с шумом распахнулись – ни вошел никто, ни вышел.
Только трезвые проснулись. Они едут в дом далекий,
Где их ждут, и даже поздно
Будут рады снять усталость.
Им уже осталась малость.
Малость, малость, малость, малость...
Авитаминоз, усталость, как от зимней спячки. Стихи – что-то вроде витаминов. Особенно стихи про любовь. Они, кстати, и рождаются-то как дети, от любви. Без чувств выходят только сухие рифмы окончаний. Говорил ли тебе кто-нибудь,
что глаза твои чище самого ясного неба,
что они очень добрые, красивые и честные.
Говорил ли тебе это кто-нибудь? Слышала ли ты, что улыбка твоя
дарит радость всем, кто её видит,
и даже чуть-чуть добавляет им жизни.
Слышала ли ты это когда-нибудь?
Знаешь ли ты, что своим присутствием –
только своим присутствием!
одних ты безнадёжно отвлекаешь от работы,
других заставляешь уткнуться в нее поглубже.
А мне позволяешь превратить её в песню –
и посвятить тебе.
Авитаминоз лечится не только морковкой и петрушкой, как принято считать, но и хорошим настроением, и улыбками. Даже, на первый взгляд, глупыми… г. Москва, 2000 г.
|
