Почему власть, развернувшая беспощадную борьбу с должниками за коммунальные услуги, так долго точила зуб на независимого журналиста.

12 квадратных метров

Приглашая меня в 2008-м году стать редактором газеты «Воложка» и переехать в Маркс, районная администрация выделила мне служебную комнату в общежитии на ул.Фабричной (на фото).

Я ожидал, что мне дадут ключи и скажут адрес. А мне просто дали подписать документы, после чего тогдашний начальник жилотдела Александр Храпугин признался, что эта комната занята, и попросил меня «не выгонять оттуда сироту», которому нечего предоставить взамен.

Ну, не выгонять, так не выгонять – пусть живёт. Я ведь с женой и двумя малыми детьми не полезу в комнату 12 метров. Мне была нужна лишь прописка, чтобы стать гражданином города, который теперь, спустя годы, могу по праву назвать своим.

А тогда у моей семьи ещё не было оснований связывать своё будущее с Марксом. Имея по должности прямой доступ к власти, я и не думали этим пользоваться. С 2008 года мы жили на нешикарных съёмных квартирах – сперва 5-этажка у Кулинарии, потом домишко на пересечении 10-й Линии и Красноармейской, 5-этажка на Голодном, 3-этажка рядом с Алтайцем. Это только места «длинного проживания», а были и промежуточные, куда нас бросала обычная судьба обычной семьи, не имеющей в жизни своего угла.

В одно место ни разу не ступали наши ноги – в выделенную мне комнату в общежитии на Фабричной. Тем более, что в 2010-м мне торжественно вручили гарантийное письмо на квартиру в доме на месте бывшей войсковой части.

Понимая, что в Марксе есть семьи, у которых прав на жильё больше, чем у меня, я не взял то, что может ограничить мою свободу журналиста личными обязательствами - не взял эту квартииру.

По той же причине я не переводил выданную мне служебную комнату в разряд социального найма, не приватизировал её и не продавал, а оставил служебной, чтобы она ещё могла принести пользу кому-нибудь из обездоленных жителей города.

Переписка с властью

В 2011-м я уволился из «Воложки», но прописку не поменял: своего жилья у меня так и не было, а старая администрация не настаивала. В 2012-м взялся за издание «Делового Маркса», который вы все читаете и любите за правду и независимость.

И вдруг осенью 2013-го новая администрация требует от меня вернуть эту комнату.

Как вернуть? В договоре найма служебного помещения чёрным по белому написано: при прекращении трудовых отношений с «Воложкой» мой договор найма служебной комнаты прекращается! И он уже два года как прекратился!

Может в администрации чего-то не поняли? Я направил главе администрации Олегу Тополю письмо с описанием ситуации. Вскоре также письменно получил ответ: да, действительно, никаких прав на эту комнату у меня нет с 2011 года, и если я не выпишусь сам, меня выпишут через суд. К тому же, за комнатой скопились долги по коммуналке.

А вот тут – постойте! Прописка – ещё понимаю, но долги – это не ко мне. До 2011 года в комнате по просьбе самой же администрации жил «сирота», а после 2011-го, потеряв законные права на комнату, я по закону утратил и обязанности, в том числе по её оплате.

Но если власть считает иначе, то добровольно выписаться – значит остаться с не своими долгами один на один. Признать их не своими теперь можно только в суде.

Заочный суд

Я ждал этого суда с нетерпением: выписывайте!

В Марксовском районе как раз развернулась беспощадная борьба с неплательщиками. «Воложка» чуть не в каждом номере публиковала репортажи, как их отключали, отрезали и даже выселяли.

В 2014-м к нашим очередникам прибавились беженцы с востока Украины. Им тоже нужно жильё! Собственник комнаты, то есть администрация, обязана была (и по закону, и по совести) распорядится своим казённым имуществом в интересах людей. И, вроде бы, первые шаги уже сделаны: обо мне вспомнили, письменно уведомили, пригрозили судом. Логично, что следующий шаг – суд.

И я его ждал – а меня не трогали.

В отношении независимого журналиста администрация Тополя предпочла действовать иначе: в суды стали обращаться газовики, теплоснабженцы и т.д. Суд слал мне повестки на адрес прописки, где они, никем невостребованные, благополучно выметались в мусорку.

Интересно: в нашем крохотном Марксе ни суд, ни поставщики ЖКУ, ни местная власть не знают, где найти единственного журналиста, который пишет на острые темы.

Но не найти меня было их целью. Наверно, важно было, чтобы все суды прошли без меня. И пусть все сроки пройдут. И пусть на меня лягут все судебные издержки. И заочные суды проходили один за другим – и конечно, в пользу поставщиков.

А собственник даже не пытался вернуть комнату, чтобы отдать её нуждающимся. Более того, ни Тополь, ни его заместители Чирсков и Марченко, ни чиновники-исполнители помельче, видя меня в городе, встречая меня в администрации, зная, где меня найти, не сделали ни одной попытки уведомить меня о проходящих судебных процессах.

Напротив, они включили «режим умолчания», всё крепче затягивая чужими руками долговую петлю на моей шее. И заочные суды продолжались.

Неподсудная власть

Весной 2015-го кто-то посчитал, что долгов накопилось достаточно.

В течение всего нескольких дней апреля мне пришла дюжина СМС-сообщений об аресте денежных средств на моём пенсионном счёте. Всех – до нуля. На три месяца вперёд.

Этого показалось мало – и приставы блокировали мои кредитные счета в банке, чтобы я попал ещё и на штрафы за просрочку погашения кредитов.

В последних числах апреля мне чудом удалось перехватить одну из очередных повесток, валявшихся в подъезде на Фабричной, и я явился в мировой суд.

Я понимал, что судья – человек с высшим юридическим образованием, представитель газовой компании – тоже человек с высшим юридическим образованием, а в штате районной администрации – целое Управление людей с высшим юридическим образованием. Мне – человеку с высшим, но не юридическим образованием, с ними не тягаться.

Но я считал, что сила в правде. А в чём же ещё? Я ответил на претензии газовой компании, которая требовала оплатить долги 2013-2014 годов. И попросил судью привлечь к процессу районную администрацию, чтобы узнать, почему чиновники так халатно (как минимум) распоряжаются казённым имуществом.

И неожиданно – проиграл. Судья С.И.Руденко вынес решение в пользу газовиков, а в привлечении третьей стороны отказал.

Конечно, я обжаловал это решение в Марксовском городском суде. У меня не было сомнений в законности моих аргументов и незаконности решения мирового судьи. Заседание назначили на 1 июля.

И я вновь проиграл, ещё неожиданнее. Судья А.С.Уваров спросил, не сам ли я вселил туда сироту? Может, я с него деньги брал за проживание? И сказал, что прекращение договора и его расторжение – не одно и то же.

А местная власть, обязанная решить все эти вопросы, если не в 2011-м, то хотя бы в 2013-м, вновь осталась неподсудной. А комната - закрытой и ничьей.

Долговая комиссия

И вот, наконец, районная администрация пригласила меня на комиссию по взысканию долгов.

Я ждал этого более полутора лет. Зам по ЖКХ Владимир Чирсков зачитал мне моё же письмо 2013 года, тогдашний ответ Тополя и не смутился, когда я спросил: почему администрация так плохо распоряжается казённым имуществом? В Марксе нет нуждающихся в жилье?

Вместо ответа председатель комиссии только поинтересовался, не намерен ли теперь я оплатить долги?

Председатель комиссии прекрасно знал, что к тому времени судебные приставы уже взыскали все долги, оставив меня без пенсии на апрель, май и июнь. Просто администрация нужно было соблюсти формальности при обращении в суд для выписки меня из этой злополучной комнаты.

Интересно было смотреть в лица членов этой комиссии. Когда приезжая власть рано или поздно сменится, они вместе с ней не уедут, а останутся в Марксе. И даже будут как-то поддерживать со мной хорошие отношения, когда за это не будут грозить неприятности.

А тогда не раздалось ни одного голоса. Не за меня или против, а хотя бы для прояснения ситуации. Их ведь не вводили в курс дела, члены «долговой комиссии» ничего не знали по существу моего «комнатного вопроса». Но им позволили меня выслушать – и они промолчали. Молодцы. Закалённые ребята. Наверно, они для того и нужны, чтобы молчать, когда власть соблюдает формальности.

Уже через несколько дней мне на мой фактический адрес пришло соответствующее уведомление, после которого – суд. Оказывается, власть всё-таки знает, где я живу.

Этот будущий суд администрация выиграет уже по закону, спору нет, меня выпишут. Но мне будет, что сказать суду, когда мне предоставят слово. И, наверно, будет, что рассказать обо всём этом читателям.

Владимир Гуреев, «Деловой Маркс»